Зло познаётся стихийно, для познания Добра нужно время и Учитель.
Время идеологий прошло
Калашников Максим
Калашников Максим

Только посмеюсь в ответ. В РФ никакой единой идеологии не появится. Власть сама ее выработать не в силах, а все негосударственные попытки ее создать окажутся потопленными в безвестии. И в нарастающей дебилизации масс.
***
Максим Калашников пишет все это на основании почти 27-летнего личного опыта и наблюдения за состоянием масс. Сам я могу положить перед вами плоды своей работы – от коллективной «Русской доктрины» 2005 года до ряда книг (личных и с соавторами), в которых содержится и идеология, и образ грядущего. Тут вам и цикл «Третий проект», и «Будущее человечества» (теория будущего Нейромира в обоих), и «Сверхчеловек говорит по-русски», и еще ряд работ. Аналогичные труды естьи у других – не страдаю мегаломанией.
Но все это тонет в горах информационного мусора и в отупении социума, в его неспособности что-то воспринимать. Потому в будущем все решит сила и умение работать с массами на религиозном уровне, под стать скатыванию в состояние ново-средневековой черни, под стать смерти логического и критического мышления. Пришло время чудовищных упрощений и диктата.
***
Любая честная и проработанная идеология – это большой объем текста, требующего изрядной образованности читателя. Такого читателя больше нет. Все, образовательный уровень СССР остался в прошлом. Мы имеем массы (да и верхи тоже). Которые:
- не в силах осмыслить большие тексты, все более поражаемые функциональной неграмотностью;
- текст больше двух страничек не удерживается в их сознании, они забывают то, что содержится уже в первом абзаце, дочитав вторую страничку до конца, они не могут проследить логическую связь между абзацами;
- культура чтения вообще уходит, вдумчиво читают все меньше, все больше переходя на картинки, короткие видео и примитивные мемы, в чем идет скатывание уже в первобытное «картиночное» сознание;
- мышление становится не рациональным, а догматическим и религиозным (рациональные аргументы не воспринимаются, все сводится к «верю – не верю»);
- люди не в силах больше воспринимать большие тексты, поскольку цифровая эра ведет к рассеянности внимания, к поверхностности, к «клиповости» мышления, к неумению видеть элементарные взаимосвязи;
- социальные сети исключают какой-либо рациональный дискурс, в них все моментально вырождается в ненависть и перекидывание примитивными догмами, штампами, шаблонами-клише;
- массы не желают напрягать извилины, им надо, чтобы их все время развлекали и подтверждали их умственные клише, они хотят шоу.
***
Но это еще полбеды. Другая состоит в том, что общество раскололось на множество островов. У каждого – свой язык и не совпадающая с прочими картина мира. Они одни и те же слова воспринимают совершенно по-разному. И если от одного текста от восторга подпрыгивает один островок социума, то остальные заходятся в злобе и ненависти. Все, относительной однородности начала ХХ века и следа больше нет. На все это накладывается элементарное невежество.
Поясню на простом примере. Вроде бы все мы формально изъясняемся на одном русском языке. Максим Калашников употребляет слово «протекционизм», ибо обладает качественным имперско-советским образованием и отлично знает, что это – экономический национализм с гаммой давно опробованных мер. Но в комменты приходит придурок, кторый считает, будто протекционизм – это блат, это помощь родственникам и своим в бизнесе и в государственной карьере. Он просто необразован и подобен пикулевским торговкам, которые рассуждают: «Оп, у нас консерваторию в городе построили! Значит, мясные консервы теперь подешевеют!»
Все это усугубляется демагогами, играющими на растущей умственной дегенерации масс. Например, Максим Шевченко несет бред о том, что в РФ существует фашистское «корпоративное государство», ибо в нем всем правят корпорации. Хотя демагог должен бы знать, что вернее называть корпоративное государство «государством профессиональных союзов», государством цехов. Именно в таком (а не в нынешнем, «бизнесовом») понимании слова Муссолини и предлагал строить государство. Но тут Шевченко уподобляется той бабке, что ждала консервов из консерватории.
читать дальше